Книгочтение 2016 #1

[wall-de-mar]

Январь

1. Дэн Абнетт "Возвышение Хоруса"

1. Дон Абнетт "Возвышение Хоруса"
ПАФОСЪ!!!!!11111 Больше ПАФОСА!!!!!
Желание познакомиться поближе с вселенной Вархаммер 40к у меня возникло давно, еще с тех времен, когда я будучи школотой заценил серию игр Dawn of War. Но осваивать дорогущую и с тысячестраничными мануалами настолку я не готов. А так как помимо вышеупомянутой серии игр ничего особо годного по вахе больше не выходило, я решил, что можно почитать книжке.
Не, я был готов к пафосу. Я был готов к гипетрофированному глупому эпику. В конце концов, в этом весь космодесант, а в книге речь идет именно про него. Но епт, чтобы настолько... Если примарх — то обязательно четыре метра ростом, со светлыми очами и золотыми побрякушками. А доспехи у него, разумеется, сияют, а ветер, конечно же, играет волосами (хотя есть и лысые примархи, ок). Если пуля попадает в голову, то обязательно будут разлетающиеся осколки черепушки и щедро выплескивающееся содержимое. Я уже не говорю про чертов парад, устроенный для императора, ради которого терраморфировали, блять, целую планету!
В общем, все это до тошноты приторно. Вот, например, описание примарха Сангвиния:
Сангвиний взял из рук Тарвица пробитый шлем Астартес и вгляделся в него. Он намного превосходил капитана ростом, а доспехи примарха ослепляли блеском рубинов и изумрудов. На груди, как и у Воителя, сияло немигающее Око Терры. Широкие крылья Сангвиния, как крылья гигантского орла, были сложены за спиной и перевиты серебряными нитями с нанизанными на них жемчужинами.
Уааайбля, у меня сводит челюсть. Я не такого ожидал. В играх и на всяких артах космодесант изображают максимально суровым и брутальным. А тут внезапно: рубины, изумруды! Крылья перевитые нитями с жемчужинами! Твою мать, это описание военачальника на арене военных действий или показ мод?
В целом, я оправдываю это тем, что описываемые события происходят задолго до того, как установился привычный порядок в мире вархаммера. Все события, к которым я привык из игр происходят после Ереси, тогда как события в книги предшествуют ей. Я хочу той мрачноты, где человечество поклоняется трупу на золотом троне, орки умудряются строить космические корабли из говна и палок, где RED GOEZ FASTA, а "демоны и еретики падут пред нами!"
Но до этого далеко, ибо в цикле про Ересь 33, мать их, книги. То есть когда я дочитаю до вкусной суровой вселенной? Никогда.
В общем, какой бы угарной ни была вселенная Вархаммера (читать про саму вселенную, про устройство рас и т. д. — одно удовольствие), книга угарной от этого не станет. Она приторно-пафосная, написана наивным языком, а сюжет ну слишком уж прост и незатейлив.
Правда, Лурк говорит, настроение и качество книг в цикле сильно разнится, так как принадлежат разным авторам. Правда, если верить лурку, то всех авторов почему-то заваливает в какую-то одну сторону. И если у Абнетта это пафос, то у других авторов тоже приторно — но уже от обилия драмы, страдашек, чернухи или юморца.
В общем, если уж браться за Ересь Хоруса, то нужно быть готовым к тому, что эти книги в первую очередь чтиво для расслабона, и они способны разжижать моск. Их обязательно нужно разбавлять чем-нибудь качественным.

2. Хулио Кортасар "Восьмигранник"

2. Хулио Кортасар "Восьмигранник"
О да, как же я по этому скучал. Восьмигранник — это сборник из, кто бы мог подумать, восьми рассказов, которые друг с другом особо не связаны, даже написаны порой очень по-разному, но при этом одинаково захватывающие весь мозг читателя. Я уже забыл каково это — читать Кортасара, смаковать бег текста, терять связь с реальностью. Здесь и "Плачущая Лилиана" — монолог умирающего, который представляет, что будут делать окружающие люди после его смерти, не совсем Кортасар, больше напоминает Маркеса, но на то они и латиносы со своим магическим реализмом. И совершенно жуткий рассказ "Лето", который я читал уже ночью перед сном при свете одной лампочки, где вроде бы не происходит ничего сверхествественного, но саспенс при этом нереальный. И до боли знакомая со времен "Игр в классики" тема случайных встреч. Когда герой ставит себе задание: я пойду прямо, а потом сверну в переход, и если вот эта девушка тоже свернет, то я подойду к ней, если нет — то нет. Вот это вот странное желание отдаться на волю рандома, даже если знаешь, что негативное решение повергнет тебя в долгую пучину расстройства и разочарования.
Ух. Не, латинская литература — это мощь.

3. Жан-Поль Сартр "Стена"

3. Жан-Поль Сартр "Стена"
Я прям как вернулся в те прекрасные деньки, когда Сартр, Джойс, Маркес, Кортасар были для меня новыми именами, и я раз за разом, от книги к книге собирал свой мозг по кусочкам обратно в черепную коробку. "Стену" я, внезапно, прослушал. Неожиданно обнаружил ее в подкасте "Маяка" и решил, что это будет отлично уносить меня в иные миры, пока я пытаюсь отгородится от людей в маршрутке, следующей в город.
"Стена" — это концентрированный экзистенциализм. Вся повесть — сплошное пограничное состояние. Суть: в небольшой каморке ждут расстрела три испанских анархиста. Расстреляют их на рассвете и вся повесть рассказывает про эту длинную ночь. И Сартр по кирпичикам разносит эту ситуацию, он настолько четко олписывает чувства человека в этой пограничной ситуацию, что ему бесконечно веришь. Он описывает словами то, что я даже осознать не в силах. "Ты утратил надежду на бессмертие, какая разница, сколько тебе осталось ждать – несколько часов или несколько лет", Моя жизнь не стоила ни гроша, ибо она была заранее обречена. Вот да. Тысячу раз да. Я не умею, не могу написать отзыв на то, что не могу выразить.
Воистину, самая жестокая шутка природы — наделить смертное существо самосознанием.

Февраль:

4. Агота Кристоф "Вчера"

4. Агота Кристоф "Вчера"
Сию книгу довольно трудно отыскать. То есть, конечно, она лежит на флибусте и на куче других сайтов с пиратским контентом, но найти ее в официальных источниках сложно. Ее нет на литресе, на озоне, на лабиринте. Я нашел ее только на Букмейте — в текстовом варианте и на Маяке в аудиоформате. Дело в том, что это произведение, в отличие от "Толстой тетради" и ее двух аппендиксов-продолжений не пользуется популярностью. К слову, это дает +100 очков пиратской продукции и ее распространителям. Вконец охеревшее Эксмо, по которому давно плачет антимонопольная служба, не издает подобных книг, потому что они не будут пользоваться спросом. Эксмо напоминает мне федеральные каналы, только в мире книг. Именно Эксмо, как явление, виновато в процветании книжного пиратства, а отнюдь не торрент-трекеры или флибуста. Потому что из-за них зачастую только пираты могут предложить то, чего не могут предложить официальные источники. Поэтому я двумя руками за такие проекты, как Букмейт — вот она реальная альтернатива и пиратству и бездушному монополисту. То самое место, где в плюсе все.
Чего-то я отвлекся. Итак, "Вчера". Проблема этого романа, на мой взгляд, в том, что он примерно о том же, о чем и "Толстая тетрадь". Тяжелое безрадостное детство героя в каком-то захолустье, детская преступность, грязный секс, описание совершенно никчемной жизни иногда перетекающее в атмосферные сновидения героя, не совсем обоснованные страдания... Это все весьма сочно и интересно исполнено, невольно погружаешься в эту мрачноту, но не покидает ощущение, что где-то я уже все это видел.
Я уже писал вроде, что Агота Кристоф стала заложником своего первого романа — его публикация произвела фурор. И ничего круче она уже не написала, по крайней мере ничего, что также зацепило бы людей. И по-моему с романом "Вчера" она совершает ту же ошибку, что и с продолжениями "Толстой тетради" — она упорно мусолит одну тему. Нет, чтобы переключиться, выдать что-нибудь новое... Я понимаю, что и в первом и во втором случае она на самом деле пропускает через литературу свою жизнь, весь тот пиздец, что творился в Венгрии и вся та безысходность, что ожидала беженку в другой стране. Но надо ведь когда-нибудь остановиться, какой смысл все время тасовать по страницам свое прошлое?
В каком-то смысле "Вчера" мне понравилось даже больше, чем "Толстая тетрадь", в основном тем, что оно закончено, там поставлена точка. В "Толстой тетради" тоже была поставлена точка и это было круто, но через год Агота Кристоф решает, что этого мало, надо выпустить оправдание, объяснение. Но с другой стороны "Вчера" все же не дотягивает до той атмосферы, что царит в "ТТ", в тру-ТТ, в первой части. Нет того ощущения ненадежного рассказчика, сюрреалистического натурализма, хотя образы порой раскрываются очень круто и сочно. Если бы я не читал "ТТ", то я бы, пожалуй, сказал, что "Вчера" — отличная книга, и она действительно такова, но к сожалению, потерялась на фоне маститой старшей сестры, бесконечно похожей на нее и уже собравшей все лавры. Отчасти понятно, почему ее неохотно издают, люди вряд ли будут читать примерно то же самое под тем же соусом.

5. Умберто Эко "Имя розы"

5. Умберто Эко "Имя розы"
Наконец-то я добрался до Эко. В универе я уже начинал читать "Имя розы", но слился на описании монастыря в самом начале. Почему? Да потому что Эко настолько подробно описывает где что находится и каковую форму оно имеет, что через некоторое время вообще теряешь понимание что где и какой формы. Может, он и хотел передать все точно, но получилось с точностью наоборот. В этот раз я уже был готов и помнил, что там будет карта, по которой разобраться проще.
Итак, что такое "Имя розы". Дело в том, что мы довольно подробно разбирали его на лекции про Эко, и там я нахватался всех самых важных спойлеров, часть из которых к счастью забыл. Дело в том, что "Имя розы" весьма многослойный роман (не, серьезно, никаких синих обоев, Эко, продолжая традиции Джойса, действительно наматывает в один текст несколько смыслов и это прикольно). Из-за этого читать довольно сложно, в некоторых местах чувствуется, как не хватает читательского бэкграунда: знания античной литературы, Библии, истории средневековой Европы и т. д.
На первом слое это вполне себе бодрый детектив, просто происходящий в дремучие Средние века, где-то в итальянских Альпах. Тут полно отсылок к Конан Дойлю, например, хотя бы имя главного героя — Адсон (Ватсон) и его учителя, Вильгельма Баскервильского (ну это, понятно, Шерлок).
Далее. Второй слой библейский. Чтобы понимать ход расследования, а также многочисленные отсылки нужно знать содержание Библии, в особенности — Апокалипсиса. Вот тут я начал буксовать, потому что Библию читал давно и многое пропуская. Хорошо хоть Апокалипсис в голове отложился, ибо его читать было интересно.
Чем глубже, тем сложнее. Тут важны еще исторические события того времени, потому что довольно много текста в романе уделяется историческим реалиям тому времени: инквизиции, расколу церкви, борьбы папы и императора Священной Римской империи за власть и т. д. Все это забавно коррелирует с современностью, если верить Эко церковь вообще мало поменялась, как были они продажными лицемерами с двойными стандартами, так и остались.
Далее. То, что я воспринимал уже совсем смутно — многочисленные отсылки на литературные произведения античности и средневековья. Дело в том, что если античность я еще как-то помню, то Средние века у меня выпали вообще.
В любом случае это очень крутой роман, который можно читать и без всего этого бэка, просто как средневековый детектив, а можно и проваливаться в него все глубже, если есть в голове определенные знания. К следующему роману Эко придется готовиться, как к экзамену, но это даже интересно.

6. Шейн Джонс "Остаемся зимовать"

6. Шейн Джонс "Остаемся зимовать"
Прочитал про Февраль в феврале, круто.
Ну, не знаю. Какое-то двойственное впечатление осталось от книги. Вот с одной стороны я люблю такое — потокосознательное, магическое, где реальность легко скрещивается с абсурдом. И язык интересный, очень много крутых оборотов, которые можно взять на вооружение.
С другой стороны. Автор довольно сильно косит под Маркеса. Я прям чувствую запах полыни, исходящий от "Ста лет одиночества", хотя Шейн Джонс и твердит про мяту. Проблема в том, что косит он под него, имхо, немного не понимая саму суть магического реализма. Из-за этого он еле заметно перегибает и вполне клевое подражание Маркесу превращается в не вполне здоровое подражание Виану. В общем, несмотря на очень красивые потуги сделать "Сто лет одиночества 2" у автора ничего не выходит — под коркой хорошего языка и умения работать со словом все равно чувствуется до мозга костей европеец, "западный тип мышления", в общем, сквозь пелену необычного, сквозь слова в книге на нас смотрим мы же сами: обычные европейцы, которые, ну окей, попытались замаскироваться в экзотике. Это знаете, как приехать в Индию, напялить сари и нарисовать красную точку на лбу. Вот только выглядеть это будет глупо, потому что никуда не деть природную бледность кожи.

Март:

7. Генри Мелвилл "Моби Дик, или Белый Кит"

7. Генри Мелвилл "Моби Дик, или Белый Кит"
В прошлом марте я бросил читать Моби Дика, потому что роман не шел. Вот вообще. Основной проблемой было то, что я совсем отвык от романтических произведений: от их наивных лирических героев, от пафоса на глиняных ногах, от внезапных эгегей-монологов посреди лютого движняка. Романтизировалось абсолютно все: киты — царственны, огромны и цари морей, китобои — бравые и самые лучшие люди на земле, несмотря на то что грубы, тупы и пьяны. И океан-то безграничен и мечты о суши-то сладки и вообще... В общем, я все понимаю, романтика морских путешествий, не говоря уже о сражениях с китами — это круто. Но этого было настолько много, что в мозгу стало кисло и приторно и я просто не мог продолжать чтение.
Далее. Мелвилл посредь глав, где глазами лирического героя (который впрочем где-то пропадает посреди книги довольно надолго и повествование ведется просто со стороны от третьего лица) рассказываются все тяготы и приключения китобоев "Пекода", вставляет главы, где он взглядом публициста пытается охватить китов как таковых. Надо ли говорить, что это выглядело смешно, потому что в XIX веке о китах знали довольно мало. Я думаю, того факта, что Мелвилл всю дорогу называет китов рыбами достаточно. Самыми неоправданными были главы, где Мелвилл утверждал, что китобойный промысел никак не влияет на популяцию китов, а то, что их увидеть сложнее стало, так они просто прячутся от людей хорошо, ага. То есть как бы понятно, что мы знаем полную картину, мы в XXI веке видим, что натворил неконтролируемый промысел на китов. Но Мелвилл как влюбленный подросток не видит очевидных недостатков предмета своей любви. Точнее, видит, но не хочет признавать и выдает совершенно дикий аргумент в его защиту.
Подождав год я решил продолжить. Дело в том, что читать нон-фикшн довольно трудно, поэтому я решил временно отложить труд про Первую мировую и уж в этот март дочитать Моби Дика... и мне вполне зашло. Как удивительно не звучит, но я даже не понял, а чойта я-прошлый бросил читать. А все потому, что тогда я был под впечатлением от "Анафема" и после него любое романтическое произведение казалось бы глупо напыщенным и наивным. Но после серьезного и вдумчивого чтива с терминами, датами и научным языком — очень даже ничего. Настроение сильно влияет на восприятие книги и быть реально объективным, к сожалению, трудно. Я даже задумался сколько хороших книг я мог бы назвать плохими просто потому что в данный момент они мне не вкатывают.
Что мне понравилось в книге, так это фундаментальный, очень сочный символизм. Наверное, Мелвилла можно назвать в этом плане мастером на все руки: он умудрился встроить довольно мощную символическую систему внутрь романтического произведения, да еще попутно публицистикой побаловался. Этим он, правда, немного развалил повествование (иногда, после всех научных глав про китов уже и забываешь, а что там было-то с "Пекодом" триста страниц назад?), а финал оказался уж слишком стремительным, но в целом — это круто для девятнадцатого столетия. В эпоху постмодернизма писатели научились вплетать в свои тексты все что угодно, хоть энциклопедию собачьих брюшных заболеваний в шекспировский роман о любви, но для тех времен такое было новьем. Корявым, конечно, как и все новье. Неудивительно, что современники роман приняли довольно прохладно. Он просто обогнал своих читателей.

Апрель:

8. Джон Фаулз "Башня из черного дерева"

8. Джон Фаулз "Башня из черного дерева"
Сборник небольших произведений с повестью, собственно "Башня..." во главе угла. Как и полагается постмодернистическому произведению повести содержат в себе несколько смысловых слоев, часть которых — одинакова и тем самым объединяет повести.
Собственно башня из черного дерева — это некий метафорический символ новой культуры, пришедшей на место старой — башни из слоновой кости. Башня слоновой кости, к слову, есть метафора аристократизма, чистого творчества, отделение творческого от обыденного и т. д. Представителей этой башни частенько небезосновательно обвиняют в снобизме и замкнутости. Башня же из черного дерева символизирует новое искусство, беспредметную живопись, постмодернизм, политику терпимости, вот это вот все. В общем, консервативность и конформизм против экзистенциальной свободы и толерантности.
Сводится все эта сложнота к простейшему из лейтмотивов — конфликту поколений. В "Башне..." старик-художник принимает молодого искусствоведа и тоже по совместительству художника. И если первый — консервативен и всячески поливает говном беспредметное искусство, нетрадиционную сексуальную ориентацию и т. д., то второй просто считает, что "места хватит всем" и спорить смысла нет. В "Бедном Коко" в довольно необычных обстоятельствах встречаются старый писатель и молодой анархист-марксист и по сути показан бунт молодости и "простого" человека против старого порядка и "аристократа".
Более глубокий слой повествования открывает новую сторону — что все эти повести есть легенды. Большая часть действа в повестях происходит в Бретани — кельтской колыбели, что само по себе помещает вполне обыденные сюжеты в магическую реальность. "Башня из черного дерева" при этом повествует о приезде главного героя — конечно же, принца, — в мрачный замок посреди темного леса. В замке проживают старик и две молодые девушки — налицо история с принцессой, охраняемой драконом. Рассказ "Элидюк" как раз является неким дополнением к первой истории и представляет собой ни что иное, как средневековую притчу. "Туча" же уже содержит внутри себя сказку, которая превращает совершенно обычный пикник на природе в неуловимо зловещее действие.
Венцом сборника я бы назвал рассказ "Энигма" — повествование о том, что уважаемый человек, аристократ совершенно бесследно исчезает из жизни. Интересно, что этот построенный чисто как детектив рассказ никаких ответов в итоге не дает — наглый постмодернистский шаг, который, по-моему и ставит точку во всех поставленных в сборнике вопросах.
Естественно, как и в случае Эко я, скорее всего, упустил кучу знаков, отсылок и дополнительных слоев в силу слабого бэкграунда, что слегка обидно. Однако здесь ситуация получше — в Фаулзе ориентироваться куда проще, чем в Эко, например.

Май:

9. Макс Хейстингс "Первая мировая война. Катастрофа 1914 года"

9. Макс Хейстингс "Первая мировая война. Катастрофа 1914 года"
Ух, это было... очень долго. Автор умудрился рассказывать о событиях с августа по декабрь 1914 года целых две тыщи страниц к ряду. Читать местами было весьма тяжело (а начал читать я аж в марте), как и, наверное, любой серьезный исторический нон-фикшн. Итак, чего я ждал: сочного описания быта солдат в траншеях, про непосредственную жизнь на фронте Первой мировой, я хотел ощутить "как это было". Что я получал: вдумчивый и очень подробный разбор полетов на тему "что вообще случилось и какого хрена оно вообще случилось". Это несовпадение сильно затормозило чтение: я был не готов к потоку дат, имен и территориальных наименований.

много всяких буков

Но несмотря на это я рад, что осилил эту книгу. Она действительно очень клево рассматривает этот важный срез времени и доходчиво объясняет почему война началась и почему не закончилась так быстро, как хотелось бы. Из школьной программы я помнил примерно вот что: в Сараево убили Фердинанда и вот она война. Понятно, что была еще куча причин, которые тоже рассматривались на уроках. Но вот эта непреложность: убили эрцгерцога и на следующий день война, — прочно сидела в голове. Но на самом деле между убийством и фактическим началом войны прошло немало времени. Был ряд взаимных обвинений и переговоров, из которых становится понятно, что война все равно началась бы, убили бы эрцгерцога или нет. Самое забавное, что война, начавшаяся, по сути, на Балканах велась в первую очередь в Бельгии и Франции — фактически на другой стороне Европы.
Удивителен тот факт, что нынче нет единого мнения, кто является несомненным виновником войны. В школьной программе, опять же, виновность Австро-Венгрии подавалась как непреложный факт и другие точки зрения тупо не рассматривались. Но Хейстингс рассматривает каждого из потенциальных кандидатов в виновники:
1) Австро-Венгрия и Германия
2) Сербия
3) Российская империя
4) Англия
Причем у каждой версии довольно много сторонников и у каждой из них есть довольно мощные аргументы. Например, РИ начала мобилизоваться и перекидывать войска в Польшу и к Галиции до того, как война была объявлена. Кроме того, некоторые документы показывают, что та самая террористическая группировка, которая устроила убийство Фердинанда была марионеткой Петербурга.
В целом получается, что вина разным грузом ложится на всех участников конфликта, но сам Хейстингс большую часть вины кладет на плечи Германии, у которой были все возможности остановить ретивого союзника, но ничего сделано не было, по той простой причине, что немецкое правительство хотело войны и было к ней готово.
Цепочка получается такая: Австро-Венгрия нападает на Сербию, Российская империя вступается за Сербию, Германия вступается за Австро-Венгрию, Франция впрягается за Россию, Англия смотрит на это и говорит: не, ребят, я подожду, Италия смотрит на это и тоже говорит: ребят, я подожду. Остальные гос-ва, решив, что им не нужно это дерьмо, объявляют нейтралитет. Германия, не долго думая, марширует через Бельгию и Люксембург. Бельгия тычет носом Англию в какой-то старый договор, и Англия вступается за Бельгию. Вот как бы основной расклад на 2014. Чтобы было понятно, насколько бесчестная и бессмысленная эта война, вот что поделывают в это время страны, которые вступят в войну уже позже:
Италия, будучи союзником Центральных держав, но сохраняющая нейтралитет, поставляет в Германию зерно, резину и прочие необходимые тылу во время войны вещи. Уже позже, когда расклад сил стал в принципе ясен, Италия быстренько переметнулась в Антанту и объявила войну. Не потому что итальянское правительство осознало правоту Антанты (в этой войне вообще никто не был прав, эти она и отличается от Второй Мировой, где "зло" было очевидно), а потому что появился шанс хапнуть австро-венгерских территорий (и Италия-таки хапнула Триест и часть Тироля).
Турция вступила в войну на стороне Центральных держав в надежде укрепиться на Балканах (при этом в РИ вынашивались мысли вообще развалить Османскую империю и отхватить себе Константинополь вместе с проливами).
США, вступившие в войну на стороне Антанты, в 1914 году активно торговали с Германией, по сути неплохо снабжая ее, в том числе продуктами, необходимыми для изготовления взрывчатки и прочего летального добра. Главный вклад США заключался в основном в экономической помощи, но главное — Англия смогла начать торговую блокаду Германии, чего до этого не делала, боясь поссориться со штатами.
Больше всего мне в этой ситуации нравится Швейцария, находившаяся по сути в самом центре ада, но при этом сохранявшая нейтралитет, который так и не был никем нарушен.
Ну и напоследок о личностях. Снова меня удивил образ Черчилля. Как и в "Высадке в Нормандию" здесь более молодой и энергичный Уинстон предстает все тем же нервным и истеричным чуваков. Он со всеми ссорится, постоянно лезет в военные дела, мечтает лично командовать армиями (видимо, по его мнению сами генералы ничего не умеют) и т. д. Если уже вторая историческая книга рассказывает о Черчилле, как о человеке неуравновешенном, то я начинаю сомневаться в том величественном образе, который создает вокруг него художественная литература и кино. Забавно, что у многих немецких генералов "типа русские" фамилии (например, Бюлов), в то время, как с российской стороны генералы могут носить немецкие фамилии (например, Ронненкампф). В целом, большинство, как политиков, так и военачальников в начале войны так или иначе показали свою некомпетентность и во многом вина катастрофы лежит на их плечах: именно они допускали огромные потери и именно они превратили войну в бессмысленное действо и солдаты гибли просто зря. Их несколько оправдывает тот факт, что они просто не были готовы к новому виду войны (а Первая мировая перевернула все представления о войне, то, что мы видим сегодня — появилось тогда, до этого войны все еще велись под знаменами и в ярких мундирах), но с другой стороны, а какого хрена они не были готовы, что ж они за вояки-то тогда такие? Где был их стратегический гений?
К концу книга свелась к одному вопросу: а вообще бессмысленной была война или все же есть смысл не считать всех ее жертв напрасными? Автор утверждает, что смысл все же был (как мне кажется, он так решил скорее вопреки общему мнению, чем из-за весомых аргументов): в случае победы Германии мир бы выглядел совсем по-другому, хотя бы потому, что победила не столько Германия, сколько ее консервативное правительство. То есть по сути война была не только сражением сторон, но еще и борьбой за современные демократические ценности. Можно сказать, что именно тогда правые силы были окончательно побеждены и затем культивировались только всякими фриками типа Гитлера, а в настоящее время и вообще представлена только исключениями типа ряда арабских стран и стран третьего мира, где царит автократия.

10. Стивен Кинг "Стрелок"

10. Стивен Кинг "Стрелок"
Блин, ну еж моеж. Я, если честно, не знаю, чего хорошего написать про эту книгу. Зато плохого — целый вагон. Сюжет дюже архетипичен: банальная погоня героя за злодеем. Погоня идет, конечно же, уже много лет, но нам показывают только последний ее отрезок, гранд-финал, так сказать. Герой типичный... эээ, да, именно, типичный стрелок. Пока на него прет толпа размером с население поселка он разумеется успевает всех их замочить с помощью только двух револьверов. То есть он успевал еще и перезаряжаться, а ведь это не просто одну обойму достал, другую запихнул, это нужно все семь патронов самостоятельно в барабан упихать. И даже с наличием вспомогательной штуки, которая автоматически выбрасывает гильзы, это занимает не так уж мало времени — уж для короткого броска толпы хватит. И конечно же он не промахивается... до тех пор пока не приходит время стрелять в злодеуса, тут аж три пули подряд мимо цели. Ах да, о чем это я, злодей же великий колдун и пули мимо летят, потому что its magic. А еще герой предельно суров, но романтичен внутри, да в детстве с ним произошла трагедия, а еще он, конечно же, последний из своего ордена, да еще и самым молодым прошел обряд посвящения. Ох...
Что касается самого сюжета догонялок, то это никуда не годится, такое даже на олде шапками бы закидали, если бы не "Стивен Кинг" было на обложке, а "Вася Переделкин". "Нам нужно торопиться, если мы хотим догнать человека в черном" — и тут же, на следующей странице — "Сегодня останемся здесь — но как же человек в черном? — Никуда он от нас не денется". Чувак, ты уж определись. Ах да, самой атмосферы погони нет, потому что "я знаю, человек в черном хочет, чтобы я его догнал". Это вообще удобно, можно любые сюжетные ходы, которые зачем-то понадобились автору списать на "торопиться некуда, ведь злодей и так ждет героя". Зачем тогда вообще эта погоня? Чтобы развязка (про которую герои прям так в тексте и говорят — это развязка) произошла на живописной груде костей? Пфф. Можно было поместить эту груду костей куда-нибудь прямо в пустыню и не мучить читателя.
А, да, большая часть действия происходит в пустыне. Так как антураж напоминает некую помесь фэнтези, вестерна и постапокалипсиса, без труда вычисляется Мохаве (в конце говорится книжное название пустыни, оно даже звучит похоже).
Но развязка происходит уже в горах. И она... никакая. Все действо резко прекращается и... герой со злодеем просто беседуют. После дурацких игр с магией, ходячими мертвецами, мутантами, револьверами (Кингу бы салаты делать) повествование внезапно скатывается на устройство вселенной (нашей, то есть предполагается, что та вселенная — это наша, только с какой-то темной башней в центре) и озвучивается идея, над которой я еще лет в 12 размышлял — что типа наша Вселенная есть элементарная частица в другой вселенной и мы все лишь кусочек травинки (и типа, ой-ей, скосят нашу травинку, сгниет она и что тогда будет?).
А, перевод тоже порадовал. Только здесь я встретил настолько тупое сокращение слова "мутант" — "мутик". Что за мутик, блять? Мы в детстве бутерброды бутиками называли, будучи совершенно тупыми подростками. Я понимаю, в динамичном экшоне трудно удерживать темп повествования, постоянно твердя "мутант прыгнул, мутант напал, мутант чихнул", но епт...
Но самое худшее не все это. Самое худшее, что автор чуть ли не на каждой странице повторяет, что "ЭТО ТОЛЬКО ПРОЛОГ БОЛЬШОГО ПУТИ!" Да-да, я с первого раза понял, что ты собираешься превратить это в большой и длинный цикл, зачем ты мне повторяешь это раз за разом, да еще и устами самих героев?
Фух... В общем, я могу придраться еще к тысяче вещей, например, к неиллюстративным совершенно описаниям, но тогда эта рецка никогда не кончится. Не понимаю я, чего все так писаются с этого цикла, как по мне — так скучно и неструктурировано (и не надо тут про "ну это же первое произведение в цыыыыкле") и как-то совсем не цепляет.

11. Уильям Гибсон "Нейромант"

11. Уильям Гибсон "Нейромант"
А вот и классика киберпанка подъехала. В процессе чтения реально понимаешь, что эта книга — альма-матер всей массовой "некосмической" фантастики. То есть культурный вклад реально большой... но...
Начнем с того, что зачастую ну совсем непонятны мотивации поступков героев. Почему он ВНЕЗАПНО сделал так? До этого не было ни предпосылок, ни упоминаний об импульсивном характере и т. д. То есть как бы ответ на вопрос "Почему произошло то или иное событие" у Гибсона объясняется так: ну прост) Это самый большой минус книги на самом-то деле. Будь перипетии сюжета хоть как-то мотивированы — было бы гораздо лучше.
Что касается самого сюжета, то это образцовый стандартизированный сюжет массовой фантастики, где главный герой является ведомым невидимой рукой некоей силы. Конечно, нужно отдать Кейсу должное — он постоянно взбрыкивает и встает на дыбы... но в конечном счете это ни к чему и не приводит, он продолжает двигаться по сценарию накатанного кем-то пути. Причем, чтобы облегчить себе задачу, автор включил самую тупую из всех мотиваций для ГГ: отступишься — умрешь. Это очень удобно. Когда читатель в очередной раз спрашивает: "Ну нахеерааааа это герою?" автор услужливо подсунет ему свои "капсулы с ядом в крови". Но если у ГГ и есть такая "уздечка", то у его напарницы ее нет и, казалось бы, ей-то нахрена все эти дела слегка вышедшего из-под контроля ИИ?
Еще одна проблема — не выстрелившие ружья. Конечно, это совсем не обязательно, но по-моему, в литературе есть какое-то правило хорошего тона — ружье должно выстрелить, его нельзя оставлять в подвешенном состоянии (ладно-ладно, постмодернистам можно, но у них и цели другие). Самое очевидное из ружей — коготки Молли, которые постоянно фигурируют в тексте, но так и не были ни раз пущены в ход по назначению. Зачем тогда постоянно про них талдычить? Чтобы показать "СМОТРИТЕ, СИБЕРПУУУНК!"? Так там и без этого этого добра хватает.
В остальном да, в остальном культово. Очевидные корни, из которых выросла "Матрица" (и не только сама идея, а целые сюжетные ходы). Взять, например, третью часть, где "Логос", с избранным на борту, пробивается через защиту машинного разума — и эпизод из книги, где Кейс подобным образом пробивает защиту системы в киберпространстве. Сцены, которые чуть более, чем полностью объясняют откуда появилась идея фильма "Начало" (сцена с пляжем в некоем пространстве ИИ, очень похожем на лимб из фильма и гремящая там музыка из наушников). Больше всего мне понравилась растафарианская тема: с Сионом в космосе и "войной Вавилона с Вавилоном". Удивительно, но расты довольно органично вписались в ткань повествования, куда лучше, на мой взгляд, чем девушка-самурай и вся эта японская мишура.

Июнь:

12. Умберто Эко "Записки на полях "Имени розы"

12. Умберто Эко "Записки на полях "Имени розы"
После прочтения "Имени розы" у меня осталась куча вопросов — и хорошо бы на них ответил сам автор. Поэтому обнаружив "Записки на полях..." я весьма обрадовался, понадеявшись, что сейчас-то вот Эко объяснит мне все, что я не смог понять в силу слабости моего гуманитарного бэка.
Но не тут-то было. И здесь этот прекрасный итальянец не раскрывает своих карт. Но зато он легко раскрывает свою кухню, рассказывает про сам процесс работы над книгой (титанический, надо сказать, труд, вот как надо работать, а мы над тремя страницами рассказа ноем).
Вообще в этих записках Эко раскрывает себя как постмодернист гораздо больше, чем в самом романе. Чего стоит только фраза "Автору следовало бы умереть, закончив книгу. Чтобы не становиться на пути текста". Такие слова могли изойти из уст только самого трушного адепта постмодерна. Говоря об этом направлении в литературе Эко замечает, что постмодернизмом назвать можно все, что угодно (и люди называют! Чуть ли не сам Гомер у них постмодернист), что у каждой эпохи есть свой постмодернизм. С этим трудно не соглашаться. Основная суть пм в том, что он, в пику модернизму, не отрицает прошлого. Модернисты, несмотря на всю их просто дичайшую крутость, зашли в тупик и имя этому тупику — пустой белый лист бумаги. По той простой причине, что модернисты, стремясь сделать то, что еще не делали до них дошли до крайности (что-то такое сейчас происходит в визуальном искусстве с его произведениями "туалет не работает"), а их футуристическое ответвление вообще выступало за уничтожение прошлого. Постмодернисты же сказали: прошлое есть и да, ничего нового сделать уже нельзя, но и пофиг. У нас есть ирония и банка краски (тут стоит вспомнить Бэнкси — постмодернист от настенной живописи). "Во всех книгах говорится о других книгах, всякая история пересказывает историю уже рассказанную. Это знал Гомер, это знал Ариосто, не говоря о Рабле или Сервантесе".
Но важно в книге не это, а некоторые реальные вещи, которые можно взять на вооружение. Некоторые из них на уровне кэпа, но напомнить себе о них никогда не поздно.
1) Я узнал, что в работе над романом, по крайней мере на первой стадии, слова не участвуют. Надо сказать, что я восхищен тем, какую работу Эко провел. Он собрал кучу материала по средневековью (для него это было не так уж сложно — он профессиональный медиевист), натурально ездил по монастырям и изучал их устройство, библиотеки и историю. Он читал средневековые тексты, потому что хотел, чтобы его текст был средневековым. Он изучал средневековые диалоги, чтобы и диалоги были средневековыми. Он делал все, чтобы эпоха книги была достоверной.
2) ...для рассказывания прежде всего необходимо сотворить некий мир, как можно лучше обустроив его и продумав в деталях. Тут Эко рассказывает поучительную историю о том, что стоит только придумать мир — и сюжет сам по себе начинает ложится в правильное русло. Также определяется и стиль, потому что описываемое пространство само предписывает темп и характер повествования. Эко затратил на создание мира первый год работы над романом (из двух, то есть половину всего времени). "Столбцы имен. Кипы досье на множество персонажей, большинство которых в сюжет не попало. Я должен был знать в дицо всех обитателей монастыря, даже тех, которые в книге не показываются". Чтобы понять масштаб: Эко знал сколько ступенек на каждой лестнице и все расстояния в монастыре, о котором идет речь. И если монахи идут из опочивальни в столовую — их диалог будет идти ровно столько, сколько занимает времени дорога. Это охренительно: мало в какой книге встретишь соразмерность времени и количество сказанного героями за этот промежуток.
3) Эко подарил мне знание нового термина — сальгаризм. "Герои Сальгари бегут по лесу, спасаясь от погони, и налетают на корень баобаба. Тут повествователь откладывает в сторону сюжет и начинает ботаническую лекцию о баобабе". Надо ли говорить, что этим грешат 99% произведений, действие которых происходит не в нашем мире или не в наше время. Стоит только вспомнить "Нейроманта", о котором я писал выше. Теперь я хоть знаю, как это называется, ура. Эко, когда писал "Имя розы" вычеркнул из книги в общей сложности больше сотни страниц только вырезая все подобные моменты, где ГГ посреди действа начинает читать лекцию об устройстве жизни в средние века. Однако, когда объяснений было не избежать (читатель же не медиевист, откуда ему знать те реалии), Эко делал очень простой ход, как самый настоящие пм: Адсон заявляет что-то вроде "Ну, это все знают, рассказывать незачем...", но дальше все же начинает об этом рассказывать. Забавно то, что читая "Имя розы" я этого даже не заметил, но сейчас да, вспоминаю такие моменты.
4) "Почитав рукопись, мои друзья из издательства предложили мне подсократить первые сто страниц, показавшихся им чересчур серьезными и скучными. Я моментально отказался. Потому, что был убежден, что тот, кто собирается поселиться в монастыре и прожить в нем семь дней сперва должен войти в его ритм. Если это ему не под силу — значит, ему не под силу прочитать мою книгу". И ведь так и есть! В студенчестве я ниасилил эти сто страниц, я оказался тотально не готов, как альпинист без снаряжения в базовом лагере. А вот сейчас, спустя несколько лет я все же совершил это восхождение (бля, до последнего думал, что это я сам придумал метафору, опускаю глаза и вижу у Эко точно такую же строчку в тексте — что еще раз подтверждает его правоту. Мы лишь повторяем за теми, кто уже давно тоже за кем-то повторил).
5) Самым сложным мне показалось то, что Эко рассказывал про ритм прозы. У романа есть свое дыхание — быстрое или медленное. И если нарушить его ритм, то все сломается. Великие романы тем и отличаются, что в них писатели точно знали, где прибавить газку, а где притормозить, а где устроить выбоину на дороге (снова не моя метафора, у Эко было то же самое, но про лошадей). Проблема в том, что я не представляю как это делать (держать ритм повествования). Немного обнадеживает то, что этот ритм чувствуется во время набора текста — в ритме стука клавиш. Эко подробно расписал, как у него проходил процесс написания любовной сцены — ритм шел от самого написания. Мне это нравится, нравится, что ритм сам себя выстраивает. Но все же, неплохо было бы научится "видеть" ритм текста, особенно — своего.
6) "Писательство — всегда конструирование самим текстом своего идеального читателя". Тут Эко разворачивает просто огромную тяжеловесную тему — что делает писатель, пишет в угоду публики или сам формирует публику? Что типа в первом случае получается бульварный роман, а во втором — срыв основ и книги на века. Эко утверждает, что это не совсем так (и доказывает это "Именем розы", которая одинаково хорошо зашла и условным читателям Донцовой и профессорам исторических кафедр). Идеальный читатель "Имени розы" — это читатель, с которым можно вести игру и которым сам хочет поиграть. И, вспоминая свои восторги, я готов заявить, что так и есть.
Эти шесть пунктов — на мой взгляд самое важное, что можно позаимствовать и такого большого человека, как Эко. Там еще было про метафизику детектива и про обязательную развлекательную составляющую книги — тоже весьма полезно, но я что-то не сделал закладок. Можно сказать только, что это стоит прочесть (после того, как прочитаете "Имя розы", конечно) и даже более того — держать рядом и периодически напоминать себе эти важные вещи. Учитывая, что объем "Записок..." весьма небольшой, я не представляю как это умудрились опубликовать отдельной книгой (хотя нет, понимаю, там еще записхнули две совершено капитанские статьи от русских литературоведов (в том числе от Лотмана, но даже и он сыпал кэпом)).

13. Эдвин Эббот "Флатландия"

13. Эдвин Эббот "Флатландия"
Что-то вроде мысленного эксперимента оформленного в книгу. Флатнландия — это плоский мир. Не такой, как себе представляли древние и, конечно, не такой как у Пратчетта. Не, тут рассказывается про мир двумерный, от лица его двумерного же жителя — квадрата. Я могу легко представить, что определенному читателю данное произведение покажется каким-то идиотским бредом, но на деле это весьма интересная разминка для мозга. Что может видеть квадрат в своем двумерном мире? Правильно, только прямые отрезки. В зависимости от их "светимости" он отличает одного жителя от другого (у треугольного яркая вершина и быстро спадающие по яркости стороны, у окружности — равномерная потеря яркости к краям и т. д.)
Попутно рассказывается о мире с одним единственным измерением и о мире с нулевым количеством измерений (точка, то есть).
Мораль всей этой штуки в том, что житель двумерного мира только с огромным трудом может постичь понятие "высоты" и осознать мир трехмерный. Так и мы, возможно, живя в нашем трехмерном пространстве не представляем, что измерений может быть намного больше, но мы не в силах их осознать.
Что забавно, данная книжка подвергалась наезду феминисток. По той простой причине, что "женщины" во Флатландии — это неразумные прямые (в том обществе очевидная иерархия — прямые (женщины), равнобедренные треугольники, равносторонние треугольники, квадраты... и так до высших существ — окружностей, просто потому, что чем больше углов — тем больше у фигуры мозг). По умолчанию, прямые называются женщинами, потому что через них происходит размножение. В принципе это логично и никаких ущемлений прав женщин в книге нет, просто использовано наиболее удобное слово, обозначающее "существо для размножения в том мире". Но феминисткам только дай повод (в предисловии автор сказал, что не проводил аналогий с нашим миром, так что идите вы все, униженные и оскорбленные, далеко).

14. Маргарет Этвуд "Орикс и Коростель"

14. Маргарет Этвуд "Орикс и Коростель"
Внезапно выяснилось, что "Год потопа", офигенный постапокалипсис от Этвуд — это часть трилогии. Что еще хуже — это вторая книга из трилогии, а "Орикс и Коростель" первая. В принципе, в том, что я прочитал вторую книгу, а потом первую, ничего страшного нет: события "Года потопа" идут параллельно и отдельно от события "ОиК". Но, во-первых, "Год потопа" нихрена не объясняет, а что, собственно, происходит (оно и логично, в первой книге все разложено по полочкам, зачем повторять это снова. Так что очень многому, что мне казалось простыми "недоговоренностями" автора, я получил объяснение). Во-вторых, у книг есть пересекающиеся второстепенные персонажи (одна из которых — художница, которая выкладывала в полях слова из туш и частей тела животных, ждала пока на это дело слетятся грифы и снимала результат с вертолета — наисочнейший образ) и о них тоже многое стало понятно.
И самое главное — гребаная концовка "Года потопа". Было вообще непонятно, что происходит. Но теперь все стало на свои места. У обоих книг открытый финал — но он сходится на одной точке и таким образом финал обоих книг закрывается. Очень крутой сюжетных ход, жаль у меня не получилось его оценить так, как положено.
О чем это все? О мире, которым правит генная инженерия, достигшая немыслимых высот. Люди выводят волкопсов, львагнецов, скунотов и прочих необычных зверей. Больше всего меня поразили пухлокуры — это такой стационарный организм на основе курицы, обрастающий куриными грудками на манер цветка тюльпана — сверху ротовое отверстие, через которое загружают пищу, а вокруг сплошные куриное филе. Ни головы, ни ног, ни крыльев, а зачем они источнику диетического мяса?
В мире творится что-то вроде технократии: ученые и просто большие умы живут в Компаундах — чистых и богатых моногородах корпораций. Города обнесены стеной и хорошо охраняются — как от плебса, так и от болезней внешнего мира. Весь остальной люд живет в плебсвиллях — обычных городах. Чтобы было интереснее, я предавлял себе, что Академгородок — это Компаунд, а Новосибирск — плебсвилль. Мир медленно катиться в ад — болезни, перенаселение, люди потребляют больше, чем могут произвести, в общем, коллапс близок.
Но апокалипсис произошел не поэтому и как раз "Орикс и Коростель" повествует о том, как и из-за чего он, собственно, случился. В самой книге две сюжетные линии — одна повествует о Снежном человеке, человеке, который живет после апокалипсиса, вторая о мальчике Джимми, который живет до него. Собственно, это один и тот же человек, и сюжетная линия Джимми оформлена как воспоминания Снежного человека.
В общем, годнота. Мир сочный, вкусный, очень интересно читать описание окружения. В первой книге не так много веганства, как во второй, но и тут оно проскакивает, как и феминизм, впрочем, но это совершенно не напрягает. Сюжет довольно прост, но зато он круто раскрывает и идеи автора, и идеи персонажий, и тему апокалипсиса вообще (в него легко поверить, ибо созданный Этвуд мир все же весьма схож с реальностью).

П. С. Третья книга еще не написана. А самое интересное, что вроде как HBO размышляют на тему, а не снять ли сериал по трилогии. Это было бы охрененно.

Июль:

15. Уильям Шекспир "Гамлет, принц датский"

15. Уильям Шекспир "Гамлет, принц датский"
К стыду своему признаюсь, что Шескпира я до этого не читал, гм, вообще. Сюжеты многих его пьес, я, конечно, знал, трудно не знать — Шескпир, как и Пушкин, сука, везде. Про Гамлета я знал примерно следующее:
1. Там был призрак отца Гамлета
2. Гамлет за каким-то чертом раздумывал над черепом какого-то Йорика
3. Розенкранц и Гильденстерн мертвы
4. И вообще все мертвы
Собственно, именно из-за того, что в миллионах книг западной литературы встречаются отсылки на Шекспира, я и решил почитать сию пьесу. Чтобы, так сказать, заиметь нужный литературный бэкграунд.
Я ожидал, что будет хуже. Что читать будет невозможно, что я упустил момент и вообще. Но, что удивительно нет. Пьеса показалась мне забавной и в некоторых местах даже... ну, культовой, да. Тысячи и тысячи книг написаны были только ради того, чтобы повторить какие-то истины, произнесенные в этой пьесе.
А и да, у меня там появился любимый персонаж — Первый могильщик. Вообще отличный герой второго плана.
Ну а в остальном да. Классическая пьеса с надрывом, пафосом и длинными речами-монологами — понятно, что в пьесах герой может выразить свои мысли только вербально, но выглядит эта забавно. Повальное увлечение разговорам с самим собой. А, еще забавный прием в сторону. Даже если в маленьком помещении с кучей людей герой говорит с ремаркой (в сторону), то его все равно никто не услышит.
Издание мне понравилось — было множество ссылок, объясняющие те или иные моменты, которые невозможно адекватно передать через перевод.

16. Алан Мур, Дэйв Гиббонс "Хранители"

16. Алан Мур, Дэйв Гиббонс "Хранители"
Хранители открывают череду графических романов. Дело в том, что у меня довольно давно было желание почитать что-нибудь графическое, но просто журнальные комиксы, а-ля Марвел, DC в руки брать не хотелось. Мне в свое время очень понравилась экранизация "Хранителей", поэтому выбор для того, чтобы открыть для себя графические романы, был очевиден. И... да, я впечатлен. Мы как-то привыкли думать, что комиксы это такая псевдолитература для подростков. Осознать, что комикс — это только способ выражения мысли, такой же, как и книга, просто менее традиционный, довольно сложно. Содержание может быть любым, комикс — просто подача. Что в итоге? В итоге я увидел очень разноплановое произведение, которое по заданной глубине даст фору любому модному роману конца XX века.
Рисунки выводят способ выражения мысли на новый уровень. В тексте мы создаем глубину произведения, создавая символизирующие ситуации, делая отсылки, погружая читателя в пучину размышлений персонажа и т. д. В графическом же романе для этого всего появляется куда больше приемов: Сочетание рисунок-текст, последовательность кадров, смысловые точки на кадре, даже взиморасположение бабблов с текстом — все несет и отражает смысл.
Больше всего мне понравился вставленный внутрь романа другой комикс — про Черную шхуну. Может быть, потому что сюжет Хранителей я знал, а это было что-то новенькое, а может быть и из-за сочных образов созданных там. Обезумевший чувак переплывает океан на плоте из раздувшихся трупов! Сочнота.
В комиксе немного другая концовка, нежели в фильме, но суть та же. В принципе понятно, почему концовку изменили, несмотря на то, что в остальном Снайдер воспроизводил комикс на экране чуть ли не с полным совпадением кадров (за исключением некоторых линий, конечно, который в фильм бы и и не упихались). Потому что концовка в комиксе слегка... ну, переиграна, штоле... Слишком театральна, вот.
В любом случае этот роман — большая годнота. Вендетту тоже надо почитать обязательно.

Август:

17. Фрэнк Миллер "Бэтмен. Год первый"

17. Фрэнк Миллер "Бэтмен. Год первый"
И снова графический роман. Хотя, к этому произведению как раз таки подходит старое-доброе "комикс". При всем уважении на графический роман оно не тянет — как по объему, так и по содержанию.
Так как Бэтмен по моему мнению лучший прототип для нуарного технологически продвинутого виджиланте, я уже давно хочу познакомится с первоисточником поближе. И вот недавно обнаружил у МФ на сайте подборку 10 комиксов, с которых стоит начать знакомство с комиксным миром ватмана. Данный комикс был нарисован/написан в восьмидесятых, то есть как бы до него история становления Брюса Уэйна как Бэтмена описывалась раз пицот. Но, по уверениям аннотации, в отличие от предыдущих комиксов этот — наиболее глубокий, наполненный характерами и личностями Уэйна и Гордона, а не просто внешним антуражем и мордобитием.
На деле я получил нечто весьма сумбурное и куда менее выверенное, чем те же "Хранители". Если комикс Мура дышал каждым пикселом, то тут такого не было даже близко.
Да, две параллельные сюжетные линии про Брюса и про Джима Гордона (один из самых интересных персонажей в окружении бэтса, к слову), да, почти все бабблы — это их мысли, а диалогов тут совсем мало, да мрачная атмосфера есть. Но... как-то все это не складывается. И все очень скоротечно. Буквально через 10 страниц Уэйн уже в костюме набивает морды мелким преступникам, а Гордона уже называют полицейским-героем. Почему? Как? У Уэйна была ровно ОДНА пробная ходка перед тем как он надел костюм, да и та неудачная. А деятельность Гордона и вовсе туманна — кого-то он там ловит за кадром, мешает коррупционерам, но нам этого не показывают. Где, мать вашу, становление? Где промахи и неудачи, которые постепенно превращаются в победы? А нигде.
Что в этом комиксе хорошо — так это в отсутствии карикатурного злодея. Зло здесь абстрактно и представляет собой криминальный бизнес и коррумпированных чиновников и полицейских. Это прикольно. И круто, что никакие суперсилы, а-ля супс, не вмешиваются. Никакой фантастики кроме, разве что, чрезмерно гипетрофированной выносливости бэтса. Ну не под силу человеку, пусть он и 15 лет тренировался, снести ударом ноги каменную колонну! Здоровой ногой. А бэтс спокойненько разнес ее простреленной ногой. Ага-ага.
Этот комикс явно повлиял на нолановский "Бэтмен. Начало": оттуда взяты и некоторые сцены и часть сюжета и несколько персонажей. Например, развязкой в этом комиксе можно назвать призыв тучи летучих мышей с помощью устройства, спрятанного в ботинке, когда бэтса окружают в разрушенном здании. Абсолютно такая же сцена есть и в фильме.

18. Алан Мур, Брайан Болланд "Бэтмен: Убийственная шутка"

18. Алан Мур, Брайан Болланд "Бэтмен: Убийственная шутка"
Все же есть что-то у Мура, чего нет у Миллера. Вот вроде почва та же — а результат куда круче. Сия стори куда интереснее, глубже и неоднозначнее, чем сумбурный "Год первый".
Комикс повествует о том, как Джокер посадил Джима Гордона в огромный парк развлечений, типичный по антуражу для дешевых фильмов ужасов. Там он надеется свести Гордона с ума, чтобы доказать свою теорию — что человек может слететь с катушек за один день, нужно только, чтобы с ним побольше всякой херни послучалось. Попутно показывается, как Барбара стала Оракулом — Джокер прострелил ей позвоночник, и она на всю жизнь осталась инвалидом (с Барбарой, как с Оракулом я познакомился в серии игр Batman: Arkham, в которой, к слову, Джокер отрисован почти один в один с вариантом из этого комикса).
Помимо этого комикс рассказывает о том, как Джокер стал Джокером — до Мура никто на такое не решался. И я понимаю почему — именно отсутствие у Джокера "нормальной" личности, как у большинства героев и злодеев, делает его особенным и история о том, что "раньше он был обычным человеком" — хрень, какой бы интересной она ни была. Этим, например, отличаются бертоновский и нолановский Джокеры — у Джокера-Николсона мы знаем предысторию и это его удешевляет, а вот у Джокера-Леджера история появления неизвестно — и это куда больше раскрывает персонажа, хотя казалось бы. В общем, на мой взгляд, флешбэк про Джокера был лишним и история без него ничего бы не потеряла.

тут спойлеры

Самым соком комикса стала неоднозначная концовка. Во-первых, там открытый финал, а во-вторых... есть у меня ощущение, что Джокер-таки убил Бэтмена — ведь пистолет был тот же, из которого он стрелял в Барбару, то есть боевой пистолет, из него не мог вылететь флажок. Просто все дальнейшее — это уже сюр в простреленных мозгах Бэтмена, ибо настоящий суровый Бэтмен не стал бы ржать над шутками Джокера. Либо Джокер-таки свел Бэтмена с ума. Либо Мур хотел показать лишь то, что Бэтмен и Джокер — суть одно, просто разные стороны личности. Энивей, концовка получилась сильная.
В переиздании, которое я и читал "после титров" был еще небольшой вставной рассказ про мужика, который весь такой добрый-добрый, но задумал одно-единственное злодеяние — ну просто на всякий случай должно быть хотя бы одно злодейство в жизни человека. Рассказ этот принадлежит художнику — Брайану Болланду, а не Муру. И он, конечно, в разы проседает. Тем Мур и хорош, что у него неоднозначное добро и неоднозначное зло. А Болланд в своем рассказе делит мир по классическим комиксным законам — вот есть добрые дела, а есть злые. Именно это, имхо, так портит имидж комиксов. Есть добро, есть зло, добро как правило побеждает — но ненадолго. Герои комиксов, а в особенности Бэтмен — те еще Сизифы, ибо раз за разом побеждают одних и тех же злодеев, но они все возвращаются и возвращаются.

19. Умберто Эко "Маятник Фуко"

19. Умберто Эко "Маятник Фуко"
"Маятник" пошел с трудом, куда тяжелее, чем "Имя розы". В первую очередь из-за того, что я не люблю композиции сюжета а-ля "предисловие к финалу — книга-книга-книга-книга-книга — финал". То есть читателю как бы рассказывают, что произойдет в конце — почти до конца. А потом вдруг откатываются на несколько лет назад и начинают в течение тысячи страниц тянут лямку сюжета к финалу. Во вторую очередь повествование мне лично показалось очень сумбурным и просто до невозможности заваленным столькими фактами и вещами, что протолкнутся сквозь все это — та еще задача.
Эко реально свалил в эту книгу все, что можно свалить в роман про теории заговоров и тайные сообщества. И ладно бы он все это сконструировал и разложил также круто, как в "Имени розы" — нет, тут конструкция текста ходит ходуном, едва не разваливаясь под собственной тяжестью. Ну серьезно. Тамплиеры, масоны, розенкрейцеры, алхимики, евреи, иллюминаты, иезуиты, друиды, кельты, стоунхендж, Наполеон, Гитлер, Николай II, попликане, Каббала, асассины, теория полой земли, вечный Жид... я могу еще продолжать. Зачем же СТОЛЬКО ВСЕГО вываливать в одну книгу? Во-первых, к этому практически невозможно подготовится рядовому читателю. Чтобы хоть как-то ориентироваться в этой каше нужно начать с Торы, продолжить научными трудами о тамплиерах и прочих орденах средневековья, продолжить историей масонства и закончить современными книгами по эзотерике и прочей лабуде. Во-вторых, когда на голову сыплется столько фактов, причем половина которых — историческая правда, а вторая половина — эзотерический бред, начинаешь просто захлебываться.
Из-за этого я очень сильно буксовал с чтением. Страницы, где мне внезапно становилось весьма и весьма интересно, сменялись совершеннейшим унынием с полной потерей нити повествования. Периодически приходилось прямо-таки продираться сквозь нагромождения смыслов, уместных и не очень.
Я не могу сказать, что книга неинтересная. Она как раз-таки интересная. Эко умеет писать живо и довольно смешно — в книге довольно много юмора, весьма академического местами, но хорошего. Были пропесочены многие теории заговоров, а также популярные сюжеты на эту тему. И даже — идея "Кода да Винчи", почти за двадцать лет до выхода этой книги. Все дело в том, что книга, в которой утверждалось, что Грааль (да, тут было и про Грааль) — есть ничто иное как женщина, через которую Иисус передал свое потомство, вышла именно тогда, в восьмидесятые и даже пользовалась популярностью. Дэн Браун просто нагло стибрил эту идею — авторы того произведения даже подавали на него в суд.
Эко частенько называют "Дэном Брауном для умных". Отчасти так и есть. Во всяком случае, что касается "Маятника Фуко". Потому что он действительно напоминает детектив на счет тайных обществ, которые тайно правят миром, до сих пор ищут грааль и т. д. Но это, как обычно, только верхняя часть пирога.
Сюжет там примерно следующий: есть три друга, работающие в издательстве, которое с одной стороны издает серьезную научную литературу, с другой — всякую ширпотребную эзотерику, на коей и зарабатывают ибо убеждают глупых графоманчиков, что издаваться за свой счет — круто. Эко называет этих ребят "писсами", кстати, не само плохое название для... ну вы понели. Так вот однажды к ним по этому поводу приходит чувак, рассказывает о некоем тайном послании тамплиеров, несет всю эту эзотерическую хрень и т. д. Они его довольно быстро выпроваживают, на всякий случай оставляя у себя документы. И ради приколы решают их развить — расшифровать послание, посмотреть, что происходит и т. д. Писс внезапно пропадает — что их настораживает, да и паззл начинает складываться довольно зловеще. Будто тамплиеры существуют до сих пор и это довольно страшные ребята.
Поверх этого лирический герой повествует о жизни своего друга Бельбо — человека, который понял, что "ничего не может сделать в жизни своего" и перешедшего в режим полного созерцания (тот одно время хотел стать писателем, но струсил — он сбегал почти от всех интересностей, что подсовывала ему жизнь). Вот эта линия показалась мне куда более интересной и убедительной, нежели вся эта эзотерическая муть. Этот герой был постмодернистской составляющей романа — его устами постоянно говорилось, что автор умер, что создать почти ничего невозможно, что мы можем только переиначивать и интерпретировать. Цитата, например: Необходимо, чтобы автор умер, для того чтобы читатель открыл для себя истину. В общем, повторяет все основные догматы постмодернизма. И действительно "Маятник" — это такой салат, перемешанный в блендере, из давно уже существующих теорий, книг, фактов и гипотез. Сам по себе Эко привносит туда только обвязку и параллели, заставляет все это работать на себя. Но мне было трудно кушать этот салат. Я давился, травился и плевался. Я уверен, что в этом виноват недостаток моего бэкграунда (с другой стороны — ну откуда мне знать Тору и Каббалу? К таким книгам неплохо бы прикладывать список литературы, которую нужно прочесть до того, как откроешь роман), но лишь отчасти. Да, Эко безусловно велик и крут, но здесь он переборщил.

2015 (17) 2014 (31) 2013 (32) 2012 (28)